ГЛАВА 17. КОТО-ВАСИЯ

Стоял страшный гвалт, как будто Черный Ящик оказался на базаре. Данька осторожно приоткрыл дверцу. В тот же миг Сосиска, подняв хвост трубой, выскочил наружу. Данька испугался, что котенок потеряется и бросился вдогонку, но остолбенел от неожиданности.

Черный Ящик стоял в проходе между трибунами стадиона с игровым полем, беговыми дорожками и табло, на котором высвечивается счет. Здесь все было настоящее, только маленькое, словно игрушечное. Трибуны были до отказа заполнены необыкновенными зрителями: повсюду расположились коты, кошки и котята всех пород и мастей. Найти в таком столпотворении Сосиску было нелегко. Данька огляделся в надежде заметить его пушистый хвостик, но пушистых хвостиков вокруг было видимо-невидимо.

Возле прохода, где стоял Данька, сидел большой полосатый кот. Рваное ухо выдавало в нем бойцовский характер. Кот с любопытством оглядел Даньку с ног до головы и спросил:

— Ты по билету или по приглашению?

— По приглашению, — на всякий случай ответил Данька, а то вдруг, чего доброго, кот потребует показать билет.

— Понятненько. И кто же тебя пригласил? — допытывался кот.

— Один мой знакомый котенок, только он куда-то убежал. Я боюсь, как бы он не потерялся, он такой маленький.

— Здесь кошки не теряются. Наоборот, они здесь находятся.

Поверь мне, сейчас все до единой кошки находятся на этом стадионе.

Наверняка, твой знакомый пошел полакомиться мороженым, — прищурившись, сказал кот.

Данька увидел, что между рядами ходят кошечки в опрятных передничках и кричат:

— Мороженое! Кому мороженое!

— Нет, он лакомиться не может. У него денег нет, — вздохнул Данька. Он и сам с удовольствием съел бы сейчас порцию пломбира.

Кот с недоумением посмотрел на Даньку, а потом расхохотался, схватившись за живот.

— Ой, насмешил! Ой, уморил! Где ты видел, чтобы кошки платили за еду? Даже люди кормят нас бесплатно, просто из удовольствия, а уж в своей стране мы тем более обходимся без денег. К тому же, деньги — самая бесполезная вещь. Недаром, люди, которые поумней, если у них заводятся деньги, тотчас стараются от них избавиться, идут в магазин и меняют их на что-нибудь полезное.

— Значит, здесь мороженое дают бесплатно? — обрадовался Данька. Кото-Васия нравилась ему все больше и больше.

Одна кошечка-мороженщица как раз проходила мимо, и Данька отважился попросить:

— Можно мне одну порцию?

— Вам на хвостике или в стаканчике? — вежливо поинтересовалась кошечка.

— А разве мороженое на хвостике бывает? — Данька вытаращил глаза.

— У нас на хвостике мороженое трех сортов: хек, минтай и мойва, но мойва немножко жирновата, она на любителя, — промурлыкала кошечка мелодичным голоском.

— Тогда дайте мне хек, — не задумываясь, попросил Данька.

Продавщица открыла лоточек с мороженым и, достав из него хвостик замороженого хека, протянула его Даньке. Данька оторопело уставился на предлагаемое угощение и замахал головой.

— Я такое не ем.

— А я ем, — сказал неизвестно откуда появившийся Сосиска и, выхватив у кошечки рыбий хвост, начал его старательно облизывать, урча от удовольствия.

— Ах, дети, — умиленно произнесла кошечка, лизнула Сосиску в головку и пошла дальше.

Данька попытался узнать у Сосиски, что здесь происходит, но пока тот ел рыбу, говорить с ним было бесполезно.

— А что это за соревнования? — Данька опять обратился к полосатому коту.

— Неужели ты не знаешь, что сейчас начнутся скачки на главный приз года? Вся Кото-Васия только об этом и говорит. Ожидают, что приедет сам король, Кот Василий Сто Тридцать Второй. Да вот и он! — воскликнул полосатый, указывая лапой на центральную трибуну.

Все коты, кошки и котята, как по команде, вскочили со своих мест и истошно заорали, приветствуя короля. С обеих сторон от центральной трибуны вышли десять дюжих рыжих котов и застыли на месте. Все они были, как на подбор: большие, холеные, с пушистыми хвостами и огромными меховыми воротниками.

— Это королевская гвардия. Котов в нее набирают только из Васильевского полка, — пояснил Данькин собеседник.

Вслед за гвардией на центральную трибуну поднялся сам король Василий Сто Тридцать Второй. Это был настоящий красавец. Он был совершенно белый, пушистый с огромными янтарными глазами. По всему было видно, кот Василий знает себе цену. Некоторое время король стоял, принимая восхищение толпы, потом свысока оглядел трибуны, останавливаясь взглядом на хорошеньких кошечках. Наконец, он вальяжно разлегся на трибуне, устланной бархатными подушками, и махнул хвостом, в знак того, что можно начинать.

— Говорят, приз будет вручать сам король, — доверительно шепнул Даньке полосатый.

— А что за приз? — поинтересовался Данька.

— Целый круг первосортной ливерной колбасы, — кот зажмурился и облизнулся.

Все это время Бублик сидел в Черном Ящике, не решаясь выйти, и прислушивался к разговору. Последние слова, сказанные котом, произвели на него такое неизгладимое впечатление, что он, потеряв бдительность, высунулся из ящика.

В тот же миг полосатый котище, который до сих пор мирно беседовал с Данькой, вздыбился, поднял хвост трубой, выпустил когти и истошно завопил:

— Пес! Необъезженный пес!

Бублик хотел было скрыться в Черном Ящике, но не тут-то было. Коты вихрем налетели со всех сторон и настежь распахнули дверцу ящика. Прятаться в нем было бесполезно. Данька понял: надо выручать друга. Распихивая налетевших котов, он подскочил к Бублику. В то же миг возле них, как из под земли, выросли четыре рыжие кота из королевской гвардии.

— Чей это пес? — строго спросил один из гвардейцев.

— Мой, — ответил Данька.

— Шутки здесь неуместны. Каждый пес должен принадлежать какому-нибудь коту, а если он никому не принадлежит, значит он необъезженный. Его надлежит запереть, и на нем будут кататься самые опытные коты, пока не объездят, — гвардеец взмахнул хвостом, и трое других бросились на Бублика.

— Это мой пес, мой! — вдруг донесся из толпы тоненький голосок Сосиски.

Гварцейцы застыли на месте.

Данька, пытаясь никому не наступить на хвост, полез через толпу котов за Сосиской. Подняв котенка на руки, Данька лукаво посмотрел на гвардейцев.

— Вот видите, это его пес.

Такого позора Бублик еще в жизни не испытывал. Чтобы он, чистокровная дворняга, принадлежал какому-то сопливому котенку! Он готов был рычать от злости.

Главный гвардеец обратился к Сосиске:

— Значит вы тоже собираетесь участвовать в соревнованиях на приз ливерной колбасы?

— Собираемся, — не замедлил с ответом Данька. Он видел, что так просто от котов не отделаться. Их было слишком много, поэтому приходилось подчиняться законам их страны. — Что ж, тогда прошу пройти на старт, — обратился рыжий кот к Сосиске.

Ни Данька, ни Сосиска не знали, в чем состоит состязание, но, глядя на рассерженных котов, решили не задавать лишних вопросов.

Бублик не мог снести обиды. Он с негодованием посмотрел на своего дрессировщика. Такого предательства он не ожидал. Впервые в жизни от огорчения у Бублика пропал аппетит.

Данька обнял несчастного пса и зашептал ему на ухо:

— Ты должен достать колбасу, или на тебе будут кататься здешние коты.

"Достать колбасу" звучало заманчиво, и Бублик решил попытать счастья.

Василий Сто Тридцать Второй, возлежал на бархатных подушках, нервно подергивая хвостом. Он не привык ждать и был очень недоволен заминкой.

На старте топталось несколько собак. Возле каждого пса стоял кот. Сосиска, глядя на взрослых, тоже встал возле Бублика. Все приготовились, раздался стартовый выстрел, коты вскочили на спины своих собак, пришпорили их когтями, и псы, отчаянно завывая, понеслись по беговой дорожке к финишу.

Бублик замешкался. Данька сказал ему достать колбасу, но Бублик не знал, где она лежит. Пес принюхался и ясно почуял, откуда доносится вкусный дух. К своему удивлению, он понял, что соперники побежали не туда, куда надо. Бублик развернулся и, подхватив своего наездника за шкирку, со всей прытью рванул в противоположную от финиша сторону: к столу, на котором лежал приз.